Русский вопрос

Андрей Фомин.

Странное дело, русский народ, создавший великую культуру: литературу, самобытное зодчество, изобразительное искусство, величественную музыку, развивший в истории особую ветвь христианства – Русскую православную церковь, достигший высот в развитии философской и богословской мысли, на протяжении многих веков игравший великую роль в истории, оказавший мощное влияние на судьбу многих стран, - этот русский народ оказался… призраком!  При широком использовании понятий «русская культура», «русская история», «русский мир», «русская цивилизация» ни в Конституции России, ни в законах, касающихся судьбы соотечественников, ни в других основополагающих документах, понятия «русский», «русский народ», «русская нация» не существуют!

Не удивительно, что при рассмотрении и обсуждении проекта поправок к Закону «О государственной политике Российской Федерации в отношении соотечественников за рубежом» его положения у многих вызвали разочарование и неудовлетворённость, в первую очередь из-за того, что именно русские не нашли себя в законе, касающемся их судьбы, затерялись среди множества потенциально определяемых соотечественников. Большинство этих русских оказались за пределами России не по своей воле, а потому, что верой и правдой служили Отечеству и отправлялись работать туда, куда оно их направляло. Причём очень часто люди оставляли родные, часто столичные города: Москву, Петербург, где родились, где жили, где были их корни, родной дом, где до сих пор живут их ближайшие родственники, где похоронены родители и предки.

На мой взгляд, большой изъян не только закона, но и российской политики и права в целом заключается в том, сто не учитывается этнический, или этнокультурный, фактор – принадлежности к русскому этносу в качестве условия признания и причисления к соотечественникам. В перечне критериев, в соответствии с которыми определяется принадлежность к российским соотечественникам, должно стоять: «русские», а далее – «и представители коренных народов России». Но именно этого нет.

Да, сейчас, в условиях глобализации, в мультикультурном демократическом обществе «не модно» и «не политкорректно» оперировать этническими критериями. Но, как справедливо в своё время подчёркивали выдающие русские мыслители В.Соловьёв, Н.Бердяев, С.Н.Булгаков и другие, человечество квантуется на национальности, и национальность – естественная и неотъемлемая форма существования человечества. Столь популярное слово «россияне» - условное правовое понятие. На самом же деле есть русские, татары, калмыки, карелы и многие другие. И среди многих населяющих страну народов в государстве должна быть титульная нация…

Народ – БОМЖ?

Проблема, как оказалось, глубже. Оказывается, русский народ не только не фигурирует в законе о соотечественниках, но и вовсе «не прописан» в Конституции Российской Федерации. В ней говорится лишь: «многонациональный народ России». Понятно, что творцы текста Конституции, равно как и и создатели других законов, берут за образец аналогичные акты других «демократических» государств. Установка понятна: нельзя, руководствуясь современными западными ценностями, вводить разграничения по национальному признаку, нельзя выделять какой-либо народ в законодательных актах, когда мы живём в современном глобально открытом мультикультурном обществе. Это не соответствует нормам современного правового государства. Идеологическая подоплёка ясна. И всё же…

Европейские страны – члены Евросоюза при всех тоталитарно навязываемых союзом демократических ценностях и «толерантности» не стыдятся официально декларировать свою титульную национальность. Немцы, французы, поляки, литовцы и другие не боятся в своих конституционных актах называть себя именно «немцами», «французами», «поляками» и «литовцами». Поляки не только не боятся называть, но и выдавать своим соотечественникам «карту поляка». Германия и Израиль по этническому признаку собирают соотечественников по всему миру.

Но о России и русских этого сказать нельзя. Стократ прав А.И.Солженицын, ещё много лет назад писавший: «Нам, русским, запрещено заикаться не только о национальном возрождении, но даже о национальном сознании». Кажется, в мире с тех пор изменилось всё, кроме положения русских…  Парадоксальное явление: народ – основатель великого государства, народ – создатель уникальных шедевров и великий цивилизации оказался «выпавшим» из правового поля, юридических рамок!

Понятно, что русское население, за пределами России достигающее 30 миллионов человек, как этнос не является правовым субъектом. Но ведь и в самой России русские, оказывается, тоже «не прописаны», не имеют юридического статуса! Российская политика, юриспруденция, публицистика очень пользуются понятием «титульная нация».  Но только применительно к народам других стран! Примечательно, что в самой России титульной нацией является эфемерные «россияне». За границей русское население квалифицируется в лучшем случае как «национальное меньшинство». В России оно вообще никак не квалифицируется. Получается, что мы, русские, ни здесь, ни там – не дома. Ну, за границей, ладно, понятно. Но в России-то?!

Итак, что же русские – народ БОМЖ?

Кому он нужен, этот русский?

Справедливости ради нужно всё же отметить, что понятие «русские», «русский народ», всё же существует в России по умолчанию, de facto. То есть за всеми гибкими юридическими формулировками и определениями как бы предполагается наличие «русского народа». Хотя произнесение в правовых актах этого этнонима – табу. Дело, конечно, тонкое, в конституционных актах не всех государств можно усмотреть статус титульной нации, но всё же многие государства не прячут в своих конституциях понятия «польский народ», «французский народ», «немцы», «немецкий народ», «литовская нация» и т.д. И нет только «русского народа»…

Понять боязнь российского законодательства определить положение русского народа в государстве как титульную нацию можно: не дай бог, обидятся многочисленные народы Российской Федерации. Да, исторически Россия формировалась как полиэтническая и многонациональная социальная система. Но все современные страны и государства формировались под влиянием и воздействием многих этносов и народов, благодаря разнообразным культурным связям. Но мало кто боится обидеть народы упоминанием в правовых актах конкретных этнонимов. А с другой стороны, разве это может кого-то задеть и обидеть? Большинство коренных народов России определяют свой национальный      статус в конституциях субъектов Российской Федерации: в Конституции Республики Татарстан  говорится о татарах, в Степном Уложении Калмыкии – о калмыцкой культуре и т.д. И полагаю, никого не оскорбило бы: ни татар, ни башкир, ни коряков, ни чувашей, если бы в Российской Конституции появилось понятие «русский народ», «русские». Тем более, кстати, что в конституциях некоторых субъектов Российской Федерации уважительно говорится о русской культуре. Но пока статус русского народа так и остаётся неопределённым, не фиксирован. Русский народ, словно призрак, существует в мире, не имея законного пристанища.

Специфическое уничтожение русского народа сформировалось исторически. Оно – наша национальная черта, которую мы так и не смогли преодолеть и изжить. Совершенно справедливо заметил Н.А.Бердяев: «Ни один народ не доходил до такого самоотрицания, как мы, русские. Русские почти стыдятся того, что они русские». В русской истории всегда культивировалось  преклонение и заискивание перед иностранцами, перед заграницей. Оно усилилось в советский период не только с его пропагандой интернационализма, «стиранием национальных различий», но и своеобразным высокомерным заискиванием перед входившими в состав СССР народами «братских республик». Декларировать свою «русскость», свою русскую национальность считалось проявлением национализма и шовинизма. В итоге русский человек стал ощущать комплекс национальной неполноценности. Быть русским стало означать некую обязанность и ответственность перед всеми. Реликты советской эпохи, когда был единый –«советский» народ, а национальное самосознание затушёвывалась, видимо, сказываются и по сей день, проявляются в особом подходе к этнониму «русский» и к законотворчеству. Мы всё ещё слишком сильно зависим от этого периода истории, несём в себе немало его рудиментов.

Пожалуй, единственный институт, сохраняющий и несущий в своём наименовании слово «русский», - Русская православная церковь. Церковь, для которой, по слову Священного Писания, «нет эллина, нет иудея», которая объемлет христианской любовью всех, независимо от национальной принадлежности, бережно и мотивированно сохраняет культурно-историческую традицию своего наименования, чего не делает государство, для которого это, кажется, гораздо естественней, чем для вселенского православия.

Государство и народ.

Отсутствие правового статуса превращает русский народ в глазах самой русской диаспоры в мирового изгоя, лишённого законного приюта даже в созданном им государстве. Русский народ, достижениями культуры которого восхищаются во всём мире, народ, именем которого в мире ошибочно называют многих выходцев с исторической территории Российского государства, этот народ лишён законной государственной «прописки». При широком распространении в мире таких понятий, как «русская литература», «русская культура», «русское искусство», «Русский балет», наконец, «Русский мир», сам русский народ оказывается неприкаянным, словно призрак.

Вообще, подобный историко-правовой казус, превращающий великий народ не только в рассеянии, но даже в собственном государстве в призрак, в своеобразного «летучего голландца», свидетельствует о недостаточном единении народа и государства, их непреодолённом историческом отчуждении. Это также наша характерная черта. «Отношения между русским народом и огромным российским государством до сих пор остаются загадкой философии русской истории»,- писал Н.А.Бердяев. Эта загадка дл сих пор не разгадана. Государство никогда особенно не любило своих подданных, хотя, порой, и проявляло о них патерналистскую заботу. В свою очередь и русский народ всегда платил государству страхом, нелюбовью, ироническим отношением и, одновременно, готовностью ради него на любые жертвы, способностью, не раздумывая, отдать за него свою жизнь. Справедливо писал всё тот же Н.А.Бердяев: «Великие жертвы понёс русский народ для создания русского государства, много крови пролил, но сам остался безвластным в своём необъятном государстве».

Во все времена Российскому государству высокопоставленные иностранцы всегда были милее и важнее, чем даже гениальные соотечественники. Лефорты, Бироны и Риббентропы были важнее Ивана Фёдорова, Н.А.Бердяева, С.Н.Булгакова, И.А.Ильина, И.И.Сикорского, С.В.Рахманинова, Ф.И.Шаляпина, П.А.Сорокина, А.А.Зиновьева, А.И.Солженицына и многих-многих других. Традиция сохраняется: весьма заурядные министры и депутаты, даже если они ничего выдающегося не способны совершить, важнее соотечественников, которые многое делают для сохранения русской культуры, русского языка, русского образования за рубежом, пишут книги, строят храмы, учат русских детей. «Депутаты», «министры», «советники», «официальные представители» значат для российских чиновников больше, чем русские патриоты, деятели русской культуры за рубежом.

Российское государство гораздо больше любит добровольно уехавших за границу соотечественников, чем тех, кто не по своей воле оказался за пределами Россию. Во-первых, перед ними государство не чувствует  никакой вины: сами уехали. Во-вторых, как правило, ни о чём не просят. Тех же, от кого «уехала граница», государство любит не очень, ибо не желает ощущать чувство вины и ответственности перед ними. Это чувство нервирует, раздражает.

Но у русского народа есть свои особенности. Великие мыслители и писатели неоднократно отмечали его двойственность, совмещение в нём противоположностей. Национальной русской чертой является универсальность, подмеченная Ф.М.Достоевским, писавшим: «Это и есть самое существенное национальное наше различие от всех… я во Франции – француз, с немцами – немец, с древним греком – грек и тем самым наиболее русский,  тем самым я настоящий русский». Отличающийся этой особенностью «стать братом всех людей», русский человек особенно чувствителен к национальному достоинству народов, с которыми или среди которых живёт, и, может быть, поэтому прячет своё национальное чувство, стесняется его. Поэтому, как ни парадоксально, в Литве русские – более литовцы, чем представители титульной нации. То же самое – в Латвии, Эстонии, Молдавии, Казахстане и т.д. Я навсегда запомнил выступление на одной из конференций в Москве коллеги, соотечественницы из Туркмении, доказавшей нам великое образовательное значение книги С.Ниязова «Рухнама».

Но с другой русской национальной чертой, играющей с нами злую шутку, является высокомерие ко всему иностранному, при одновременном заискивании и преклонении перед заграницей. Это особенно ярко проявляется в российской бюрократии, среди чиновников. Достаточно немного пообщаться с ними, как видишь: они тебя не понимают, для них ты – иностранец, а значит какие могут быть проблемы? Вы же живёте там, за границей, вам можно только завидовать, у вас там так всё хорошо! Им невдомёк: чего этим соотечественникам не хватает? Живут «в Европах, в Америках» и ещё не что-то жалуются?.. Особой гранью этого преклонения перед заграницей является и своеобразное отношение к нерусским соотечественникам и согражданам: опять то же завуалированное чувство некоего превосходства в сочетании с гипертрофированной тактичностью и деликатностью: как бы не зацепить, не задеть неосторожным словом чувство национального достоинства. Свежий пример: когда в Литве готовилась республиканская конференция соотечественников и была определена её тема – «Русские в Литве: итоги двадцатилетия», неожиданно возник спор: а корректно ли так формулировать тему? Слово «русские», как всегда, показалось несколько одиозным и вызывающим. Заменили: «Российские соотечественники в Литве». Или, когда на последнем заседании Всемирного координационного совета российских соотечественников обсуждался проект поправок к одноимённому закону, на мой вопрос, почему мы боимся ввести в пространное определение соотечественников ещё одно слово – «русские», коллега парировал: «А если я татарка, башкирка, калмычка?..»  Ну, что тут скажешь…

Отсюда типично русское самоумаление и самоуничижение, отодвигание своего национального самосознания на задний план. Вероятно, именно эти мотивы и обусловливают упорную боязнь законодателей ввести в юридически оборот понятие «русский народ», «русские». Хочу подчеркнуть: речь здесь идёт не о русском национализме, а о юридической легализации русской этнокультурной самобытности, русского этнокультурного факта. Ведь мудрый Н.В.Гоголь, юбилей которого так громко отмечался не столь давно, восклицал: «Поблагодарите Бога прежде всего за то, что вы русский».

Если Российское государство не всегда готово и желает официально признать русского человека, то сам он стремится своей жертвой утвердить свою связь с родной землёй. Как ни парадоксально, именно трагические события придают русскому человеку ощущение почвенничества, связи с родиной, Россией. Именно в трагические дни и моменты русский человек остро сознаёт, где его родина, что у него есть мать – Россия, за которую он готов отдать жизнь. В глазах русского человека возможность и готовность отдать жизнь за Россию, послужить её величию скрепляет его с ней кровной связью. Наши ратные подвиги, наша жертвенность – это доказательство нашей неразрывной кровной связи с родиной. Не случайно в русском рассеянии, в русской диаспоре величественными, трогающими до слёз праздниками являются дни, связанные с героизмом борьбы за Отечество. Чувства, рождаемые этими праздниками, связуют нас с Отечеством.

 

«О, Русская земля! Уже за холмом ты?»

Русская история и русская судьба достаточно трагичны. Вот и ныне: русские «повисли» над юридическим полем, не смея и не зная, где приземлиться. И здесь, за рубежом России, они не свои, именно потому, что русские. И в России они, как ни парадоксально, даже в Конституции «не прописаны».

Можно понять элемент недоверия и недоброжелательства к русским в отдельных странах. Для одних это – конкурентный народ, соперник. Для других – отличная и в чём-то непонятная ментальность и культура, корни неприятия которой уходят в глубь веков, имеют историческую подоплёку. Для третьих – это «культуртрегеры» или освободители, «необходимость» благодарности которым за историческую и культурную миссию стала тяготить и раздражать. Ведь согласно социологическому закону, чем больше тебе кто-то помог, тем больше со временем ты начинаешь его за это ненавидеть. Всё это понятно. Но как понять нежелание российских чиновников признать этнокультурный фактор необходимым критерием определения соотечественников?

Интересное наблюдение: зарубежные русские смелее официально называют себя своим этнонимом. Общественные организации, политические партии открыто и демонстративно включают в свои официальные наименования слово «русский»: «Русское собрание Литвы», «Союз русских Литвы», «Русский альянс», «Общество русской культуры», «Русская община Латвии», Европейский русский альянс» и так далее. Порой возникает крамольная мысль, что русские за пределами России – более русские, чем те, кто живёт в России: их национальное чувство, самосознание и достоинство более развиты. И вновь вспоминается Ф.М.Достоевский: «Один лишь русский… получил способность становиться наиболее русским лишь тогда, когда он наиболее европеец». Может быть, действительно мы – оказавшиеся за рубежом и живущие за пределами России русские – являемся подлинными носителями русского духа? Ведь нас немало: около 30 миллионов. Это - целый народ, целая нация? Нет, это, конечно, не так, но крамольная мысль в сознание будет проникать до той поры, пока в самой России правовой статус русского народа не будет узаконен.

ЧТО ДЕЛАТЬ?

Русский народ  действительно и в истории, и в сегодняшней жизни был и остаётся народом-страдальцем. Одна их его трагедий: в вихре  исторических бурь он оказался разделённым по многим странам, разрезанным государственными границами, утратившим живую связь с матерью-родиной. Русский народ – разделённый народ. Он отделён не только от родины, но и от своих близких родственников. От могил своих родителей и предков. Нои в разрезанном «по живому» своём теле он сохранил душевное единство: духовную и культурную целостность и ощущение причастности к своему Отечеству.

Если вдуматься, то подлинной катастрофой конца XX века стал вовсе не распад СССР (многие русские люди и в самой России, и в других странах не слишком любили эту политическую систему, погубившую миллионы соотечественников), а именно разделение русского народа, безжалостное расчленение его тела и духа. И теперь вернуть утраченное единство, целостность русского народа после катастроф минувшего века очень непросто. И никакие законы о соотечественниках в предлагаемых ныне редакциях не помогут.

Необходима разработка и принятие особого закона о русском народе как разделённом. Россия должна без оглядки на ближних и дальних соседей ввести в своё законодательство о гражданстве т соотечественниках если не этнический, то этнокультурный фактор. Россия – страна с особой исторической судьбой, которую не переживали другие народы, и это даёт ей право на подобный подход к русскому народу. Вполне оправданным и справедливым будет юридическое оформление права этнических русских ( естественно, при наличии их желания) на получение в упрощённой процедуре российского гражданства, права льготного получения виз и пребывание в России без ныне действующих ограничений и унизительных процедур регистрации, права на переселение и постоянное проживание в России. И так далее. Этот закон, подкреплённый практическими мерами, должен быть направлен именно на возвращение русских в Россию, а во-вторых, создавать для этого все необходимые условия. Закон о разделённом русском народе как раз и должен определить судьбу именно русских, а не просто в широком смысле понимаемых соотечественников. Должно же наконец наступить «время собирать камни, время обнимать»! Вот тогда и будет восстановлена историческая справедливость.

И не нужно бояться чужого мнения. Не нужно беспокоиться, что скажут США, Евросоюз и другие. Россия всегда бывает сильна и уважаема, когда идёт своим путём, когда сохраняет свою самобытность. Не нужно придумывать опасения, что в Россию устремятся потоки «купивших русскость» людей. Не устремятся. Как не устремились по программе добровольного переселения. Опасаться потоков иностранцев, как правило, из слаборазвитых стран и регионов, желающих обосноваться в России, тоже не нужно. Они и так уже в миллионных количествах обосновались в Москве и Петербурге. Всех национальностей. Кроме русских…  Неужели современная Россия думает, что миллионы гастарбайтеров, всеми правдами и неправдами закрепляющихся в столичных городах, переплавятся в «русском культурном тигле» и станут полноценными носителями и продолжателями русской культурной традиции? Неужели она считает, что, вкладывая огромные средства в помощь странам, расположенным от России за тысячи километров, но забывая о миллионах проживающих рядом и желающих вернуться на землю предков русских, она укрепляет свои позиции и своё будущее? Это большая иллюзия, и история много раз доказывала ложность этих иллюзий. А вот русский народ – реальность, которая никогда не подводила и всегда вызволяла из беды свой государство…

(из журнала «Балтийский мир».)