Вольтер: иллюзия - первая из всех утех

Зачем мэр Риги Нил Ушаков подписался за второй государственный язык? И почему он сделал это именно сейчас?

Народ шумит, политики высказываются, политологи морщат лбы. И все потому, что председатель политического объединения "Центр согласия" (ЦС) Нил Ушаков, клявшийся в том, что единственный государственный язык — латышский, подписался за то, что вторым государственным языком должен стать русский.

Танцы на языке

Оставим в стороне политическую демагогию по поводу демарша Ушакова, доносящуюся и справа, и слева, и по центру. Политика — это такая штука, когда представителям законодательной, исполнительной власти, партийным вождям всё равно, где звучит музыка: во Дворце бракосочетаний или в каплице; главное — оттанцевать своё. Пусть им себе танцуют. Но "Tūdaliņ, tagadiņ" в исполнении Ушакова отличается от политических канканов, гопаков и прочих сарабанд.

Тема необходимости русского языка в Латвии в качестве второго государственного, официального или иностранного ЗДЕСЬ НЕ РАССМАТРИВАЕТСЯ. Речь идёт о политических танцах.

Если мэр Риги — та самая лошадь, которая тянет воз "Центра согласия", то примем во внимание, что всадник может быть без головы, а вот лошади без неё никак нельзя. Поэтому заведомо отметём, что ЦС и его председатель не ведают, что творят. Еще как ведают!

Те, кто никогда ничего никому не прощают — не очень умные. Те, кто прощают, но не забывают — мудрые. Кто же те, которые прощают и забывают? Наивные. Именно на этих, наивных, расчитана тактика ЦС. Они, наивные, уже забыли о тех трёх китах, на которых базировалась идеология сначала Партии Народного Согласия, а потом пришедшего ей на смену ЦС: мы за отрицание советской оккупации, мы за русский язык, мы за гражданство для всех. Неужели не вспомнили? Если вспомнили, то должны вспомнить и голосование депутатов Сейма от ЦС за ужесточение санкций за злоупотребления русским языком, и признание Ушаковым советской оккупации, и табу, наложенное вождями ЦС на тему гражданства для всех.

Этот поворот на 180 градусов объясняется только одним — убедить реальную власть, что, мол, мы, "согласисты", настолько для неё, власти, свои, что самое время этой властью поделиться.

Национальное объединение VL-ТБ/ДННЛ политически грамотно провело тест — затеяло референдум на предмет перевода всех школ на латышский язык обучения. ЦС этот тест не выдержал: пошумел на словах и затаился, оставив поле боя для желающих. Желающими оказались лево-радикальные Партия Осипова и единственный на всю Латвию профессиональный революционер Владимир Линдерман — объявили сбор подписей за проведение референдума о предоставлении русскому языку статуса второго государственного. Лидер фракции ЦС в Сейме Янис Урбанович застенчиво объявил, и Ушаков не возражал, что его политобъединение в этом проекте не участвует; перспективы вхождения в правительство были высоки.

Но Осипов с Линдерманом подписи собрали, а у партий, формировавших правительственную коалицию, был вполне прагматичный с точки зрения реальной политики резон обойтись в Кабинете министров без Урбановича-Ушакова, или У2, как их называют ироничные циники. Если вы в одночасье трёх китов своей идеологии превращаете в аквариумных рыбок, то где гарантия, что правительственный аквариум вы не поставите на огонь для приготовления политической ухи?

Чудо вызывали?

Итак, участия в высшей исполнительной власти нет, переводные картинки отказа от ранее заявленных на словах принципиальных позиций никого не привлекли, среди адептов ЦС шатания, всё громче звучат голоса, что "короли" этого политобъединения политически голые. Нужно было чудо. И, как совершенно справедливо отмечал фантастический русский философ-экзистенциалист Николай Александрович Бердяев, ожидание чуда есть одна из слабостей русского народа. А хорошее чудо должно быть хорошо подготовлено, но для его явления необходим повод.

Этим поводом могло быть всё, что угодно: от опровержения сплетен о проведении Ушаковым времени в Голландии перед пресловутым марафоном до отказа министров от VL-ТБ/ДННЛ голосовать на заседании правительства за законное веделение средств на проведение референдума, подготовленного Линдерманом и Осиповым. И если Ушаков идеологическую последовательность национального блока спокойно терпел вплоть до закрытия для ЦС двери в правительство, то теперь, как оказалось, его терпежу пришел конец — сошедший с рельсов под откос поезд встал, отряхнулся и вновь водрузился на те же рельсы оскорблённого и униженного русского патриота Латвии, клявшегося на Конституции о единственном для страны государственного языка — латышского. Теперь же приходится слышать, что Ушаков — единственный политик с твёрдыми убеждениями, не выдержавший от VL-ТБ/ДННЛ последнего плевка в лицо. Узловое слово в предыдущем предложении - "последний", ибо и У2, и вся верхушка ЦС и до демарша Ушакова сидела в плевках по уши, а реагировала на них так, будто их психическая особенность — мазохизм.

Так почему же сейчас исполняется команда "Все вдруг кругом — марш!"? Референдум о присвоении русскому языку статуса государственного пройдет, язык Пушкина к языку Райниса приравнен не будет. Но для политиков важно не это, а собственный вес, который упадёт на весы голосования на близких уже муниципальных выборах. А до подписи Ушакова за референдум политический вес его политического объединения падал прямо пропорционально прибавлению в весе Линдермана с Осиповым. Именно они стали бы в глазах большой части русских избирателей защитниками-победителями вне зависимости от того, получит ли Центральная избирательная комиссия 157 тысяч подписей за проведение референдума, или не получит. И ореол защитников потянулся бы за ними вплоть до выборов в самоуправления.

Но электоральное поле у вдохновителей и организаторов проекта "Родной язык" с ЦС практически одно. И политическая логика привела лидеров ЦС к вполне последовательному выводу: не сумел получить всё — сохрани имеющееся. В нашем случае — власть на местах, особенно в Риге, величину финансовых потоков в которой невозможно сравнить с какими-либо другими. Но если цена этому — пляска на чужой свадьбе, то тем хуже для свадьбы. А то, что функционеры ЦС готовы плясать даже на гробах, подтверждает их голосование в 10-м Сейме: жильцов домов, чьи хозяева признаны банкротами — выгонять!

Ушаков — лучшее средство

Вероятно, одним из первых, кто не принял для себя двуличие "согласистов", является депутат Европарламента Александр Мирский. Он ответил на следующий вопрос: почему большая часть русского общества "взорвалась" именно после "смелого" шага Ушакова?

А откуда страна узнала, что Ушаков подписался за референдум? Вездесущие журналисты раскопали? Папарацци преследовали его до дверей пункта сбора подписей и заглядывали из-за плеча? Нет, эту информацию намеренно распространил сам Ушаков. У Урбановича есть "особые" отношения с 70-80% русскоязычных СМИ. В нужный момент нажимается кнопка и идёт информационный взрыв, а потом распространяется информационная взрывная волна. Эта волна в восприятии неискушенных в политике людей превращает политический цинизм в политическую доблесть. И если людей без труда убеждают, что лучшее средство для чистки туалетов - «Доместос», то представить Ушакова лучшим средством для очищения от несправедливостей можно без труда. Кажется, в сочинениях Фридриха Великого я читал, что лучше быть счастливым от заблуждений, чем несчастным от истины. Наш случай.

И счастливые вновь готовы молиться на раскаявшегося грешника. Очень к месту слова из народной песенки: "Tūdaliņ, tagadiņ - pastalnieki danco", - тра-ла-ла, тру-ла-ла, в лаптях мы танцуем. И к громогласные агитаторы переполнили эфир и интернет в полном соответствии с припевом: "Tu, tu, tu, kāpēc nedanco?", - ты-ты-ты, чего не пляшешь?

А на самом деле, народ, избиратели — не более, чем одеяло, которое политики тянут на себя. И Ушаков здесь — лишь один из многих. Это — не хорошо, и не плохо, это — факт. В своём заявлении о возвращении к забытым идеологическим ценностям ЦС Ушаков явно написал лишнее: "Проходящий сейчас сбор подписей ТОЛЬКО ОЧЕНЬ УСЛОВНО (выделено мною — Г.З.) связан со статусом русского языка...". Вы понимаете? То, что для десятков тысяч людей людей конкретно, для председателя "Центра согласия" условно. Это вполне объяснимо: власть нужна не эфимерная, а конкретная. И рижский градоначальник с объявлением русского языка "нашим всем" фактически начал предвыборную кампанию перед муниципальными выборами 2013 года. Не случайно именно после того, как в Ушакове проснулся великорусский патриотизм, вице-мэр Риги Андрис Америкс упорно стал вбрасывать в мозги русскоязычных, что его пока еще не существующуя партия будет биться за Ригу вместе с партией Ушакова.

Так что низкую активность в сборе подписей за проведение референдума объяснять надо не тем, что русские ленивы и не любопытны, а простой истиной. Народ безмолствует не потому, что нечего сказать, а потому, что молчание мудрее самых громких речей о роли последнего плевка в повышении национального самосознания.

Григорий Зубарев